'$cleft' AND cleft<'$cright'"; $result = mysql_query($query); $row = mysql_fetch_array($result); $cleft = $row["cleft"]; echo $name; } function encode($in_str, $charset) { $out_str = $in_str; if ($out_str && $charset) { // define start delimimter, end delimiter and spacer $end = "?="; $start = "=?" . $charset . "?B?"; $spacer = $end . "\r\n " . $start; // determine length of encoded text within chunks // and ensure length is even $length = 90- strlen($start) - strlen($end); $length = floor($length/2) * 2; // encode the string and split it into chunks // with spacers after each chunk $out_str = base64_encode($out_str); $out_str = chunk_split($out_str, $length, $spacer); // remove trailing spacer and // add start and end delimiters $spacer = preg_quote($spacer); $out_str = preg_replace("/" . $spacer . "$/", "", $out_str); $out_str = $start . $out_str . $end; } return $out_str; } function strings_isemail($string) { return preg_match('%[-\\.\\w]+@[-\\w]+(?:\\.[-\\w]+)+%', $string); } function strings_clear($string) { $string = trim($string); $string = stripslashes($string); return htmlspecialchars($string, ENT_QUOTES); } function strings_stripstring($text, $wrap, $length) { $text = preg_replace('%(\\S{'.$wrap.'})%', '\\\\1 ', $text); return substr($text, 0, $length); } function sovp($num) { switch($num%10) { case "1": echo""; break; case "2": echo""; break; case "3": echo""; break; case "4": echo""; break; default: echo""; break; } } ?> Что нас не устраивает в традиционном образовании ::
     
():  
:  
-
: , 3 2024

Что нас не устраивает в традиционном образовании

Однажды в библиотеке я наткнулся на подборку материалов о жизни дореволюционного Петербурга. Особен­но заинтересовал быт проживавших в губернии много­численных чухонцев (финнов). Национальными промыс­лами у них были молочное, кожевенное производства и питомничество. Оказывается, тайные родильные дома Петербурга 1914 года ежедневно пополнялись сотнями сирот, которые вскоре передавались в Воспитательный дом Бецкого (ныне Педагогический университет им. А.И. Герцена), а затем отправлялись на выращивание в сельские чухонские семьи за очень неплохую государ­ственную субсидию.

Правда, говорят, хитрые финны не больно-то старались, им выгоднее было набирать все новых и новых питомцев, а уже взятые массово умирали, за что в народе их называ­ли «дети ангела».

Сделав простой математический расчет, я обнаружил, что сирот в тамошнем Питере было около ста тысяч. А еще тогда в городе обреталось больше ста тысяч бездомных детей, летом и зимой копошившихся на вечно гниющем, а потому теплом Гуляй-Поле (сейчас престижный Московс­кий район).

Произошла революция, и ребятишек на улице стало еще больше. Всем нам хорошо знакомы книги «Республика ШКИД» и «Педагогическая поэма». Справились быстро, и беспризорничество как таковое у нас исчезло на долгие годы. Даже война и то не породила новой волны брошенных детей. Было плохо, тесно, голодно, но забирали в семьи, все боль­ше и больше открывалось детских домов.

И вдруг в начале двадцать первого века в моем родном, любимом Петербурге снова десятки тысяч беспризорников. Что же случилось? Ведь не войнаже, не революция! Да, обнищали, да, реформы, но все-таки не так плохо, тесно и голодно, как было. Почему?

А потому, что современный беспризорник — это чаще всего не тот, кого выгнали, а тот, кто ушел сам. От голода? Нет. От побоев? Нет. Этого всего у него хватает и на улице. Многие, очень многие ушли от скукотищи окружающей действительности. С одной стороны, дом с пьяной мамашей и «теликом», ас другой, ненавистная школа, где скуч­ные училки лепят ему на своих скучных уроках двойки. На все это ему плевать. И лучше он пойдет к друзьям в подвал.

Я далек от мысли обвинять во всех несчастьях современного обще­ства школу. И все же... И все же и свою лепту мы внесли в то бедствен­ное положение, в котором оказались сегодняшние ребятишки.

Проблема модернизации современной школы не только наша на­циональная проблема. Этим озабочены и другие цивилизованные страны. К сожалению, престиж нашей педагогической профессии низок почти повсюду, что выражается и в невысоких зарплатах, и в дефиците учительских кадров. В Лондоне самый квалифицирован­ный школьный преподаватель получает в полтора раза меньше мо­лодого рабочего, а в Париже так же, как и у нас в Питере, не хватает учителей почти по всем предметам. Почему так происходит? Пре­стиж профессии определяется ее востребованностью в обществе. Когда-то деду моего институтского товарища, перешедшему из бе­логвардейцев в сельские учителя и таким образом спасшему себе жизнь, благодарные крестьяне несли уточку и курочку, так как шибко уважали грамотность. Сейчас учителя годами не получают зарпла­ту, могут годами же и бастовать. Это ведь не шахтеры, не транс­портники, не энергетики.

Педагога в современном обществе не особенно уважают в общем-то везде. Но согласитесь, ни в Париже, ни в Лондоне дети в таком количестве на улицы не побежали. Почему? А потому, что в чем-то заграница нас, безусловно, обогнала. Может, столкнувшись с тяже­лейшими проблемами детской наркомании, проституции, преступ­ности раньше, чем мы, они уже нашли педагогическую «вакцину» от  этих болезней. Их школа сейчас во многом отличается от нашей.

У нас сама система, нацеленная на обучение всех всему, доставшая­ся нам от времен всесторонне развитых строителей светлого будуще­го, ориентирована на недостижимый никем максимум.

А когда обычный нормальный ребенок не справляется с этими бе­зумными, завышенными требованиями, мы вынуждены говорить ему: «Ай-ай-ай, какой ты плохой!» А как известно, если сто раз произнести «свинья», обязательно на сто первый в ответ услышишь хрюканье.

Попадая за границу, мы изумляемся, глядя на датских десятикласс­ников, изучающих дроби, или голландских подростков, урок у которых напоминает наши занятия в детском саду. «Какже так? — возмущаем­ся мы. — Да они безграмотными вырастут, бескультурными и нераз­витыми». А румяные и здоровые датские и голландские ребятишки ста­новятся квалифицированными экскаваторщиками, медсестрами, мат­росами... А самые талантливые, их немного, идут в университеты и в тиши студенческих кампусов, под персональным присмотром профес­соров, с доступом в богатейшие библиотеки и современные лабора­тории штурмуют передовые рубежи наук, а потом получают Нобелевс­кие премии, которых в маленькой Дании оказалось не меньше, чем в когда-то большом СССР.

А может быть, и нам не надо так много инженеров, работающих груз­чиками в ларьках, и юристов, неизвестно кого и по каким вопросам консультирующих. Может быть, квалифицированный техник не менее ценен для общества, чем экономист?

Перегруженность и завышенность требований не единственный грех нашей российской школы. Еще один серьезнейший недостаток наших учебных программ — их совершенная оторванность от реальной жизни. Мы изучаем индукцию и самоиндукцию, рассчитываем ЭДС (элект­родвижущую силу) и решаем задачи на применение закона Ома для полной цепи, но нигде, ни на каком уроке и предмете мы не научаем парнишку «починять» домашнюю электропроводку.

А в результате мы получаем то, что получаем. И у детей, и у родите­лей ощущение ненужности школы или во всяком случае ее малополез­ное™. Большинство из них рассматривает школу лишь как необходи­мое условие, так сказать, отборочный этап для поступления в вуз. А уж там как-нибудь с дипломом куда-нибудь на хорошую работу каким-нибудь менеджером можно и устроиться.

Чаще всего оказывается, что должность менеджера предполагает функции, которые когда-то в старые времена выполнял рассыльный. И всем грустно. Чему учили? Воистину — «не родись ученым, красивым, а родись счастливым». И зачем тогда школа, если все равно все зави­сит от того, как кому повезет?

И все больше и больше появляется людей, которые не хотят своих детей отдавать ни в государственную, ни в частную в школу. Мы го­ворим не о тех, которым вообще на это наплевать, а о тех, кто прин­ципиально этого делать не хочет, так сказать, по идеологическим соображениям. Причем таких людей становится во всем мире все больше. И мы от обязательного когда-то всеобуча и комиссий со­действия семье и школе на производстве приходим к иному. Нет, у нас, конечно, образование обязательное по закону, но формы его могут быть различными. В том числе практикуется и такая, как се­мейное обучение.

Мой школьный приятель стал «новым русским», не из тех кинематог­рафических, в малиновым пиджаках, а настоящим, грамотным и ум­ным дельцом. Детей своих в школу не отдал. Математике и физике учит сам, так как заканчивал физматшколу и матфакуниверситета, на другие предметы приглашает репетиторов, а общаются они со свер­стниками в куче кружков и секций, куда он их записал. Семейный досуг предпочитают проводить в путешествиях по миру.

Почему же современная школа все меньше и меньше начинает удов­летворять запросы общества? Думается, это естественный процесс. С развитием цивилизации, общество все больше индивидуализиру­ется, повышается роль личности. Чем развитее страна, тем больше в ней ценится отдельный человек. А школа прошлых лет по своей сути массовая, даже не коллективная, а именно массовая. Это школа для толпы. Изобретенная несколько веков назад классно-урочная систе­ма великого Яна Амоса Коменского была в то время безусловным прогрессом. Книжки тогда были дороги и малодоступны. Легче все­го было выучить одного умного, чтобы он собрал в одно место много детей и пересказывал то, о чем сам узнал из книг, пока их папы и мамы были заняты круглый день на нарождающихся капиталистичес­ких заводах и фабриках.

Но сейчас, в 21 -м веке, не только доступ к книге перестал быть при­знаком элитарности, ной возникло такое явление, как СМИ, а с изобретением и распространением Интернета мы просто вступаем в но­вую, неведомую пока эру полной информационной свободы. Кроме того, развитие транспорта сделало возможным общение практичес­ки каждого человека на планете с каждым человеком. Мы вступили в новые информационные рамки, а школа по-прежнему осталась в классно-урочном средневековье. Пора осознать, что учителя поте­ряли монополию на информацию и как следствие монополию на ис­тину. Человек вправе сам выбирать свой путь в мире знания. Не все­му надо учить, многому человек научается сам. И если современному учителю удастся перейти от роли оракула к роли проводника и по­мощника в этом океане информации, в чем действительно нужда­ется любой путешествующий, тогда, мне кажется, не все потеряно и с имиджем нашей профессии. Нам пора оставить штурвал. Пусть ка­питаном станет сам ребенок, а мы должны принять на себя роль опыт­ного, знающего лоцмана.

Признаком хорошего тона стало ругать телевизор. А он ни хоро­ший, ни плохой — это просто прибор, такой же, как телефон, пыле­сос, вольтметр, спидометр и многие другие. И передачи в нем идут совершенно разные. Полно пустых боевиков, но немало и фильмов-шедевров величайших режиссеров мира; есть программа «Окна», но есть и передачи канала «Дискавери» о природе, об искусстве, о на­уке, с потрясающими съемками ... Но ведь наши ребята выбирают боевики и «окна», а разве многие из нас, педагогов, приходят на урок с программой передач, в которой отмечено галочкой в качестве до­машнего задания посмотреть дискуссию А. Гордона о происхожде­нии Вселенной.

Конечно, урок, в том числе и по экономическим соображениям, дол­го будет еще оставаться основной формой обучения, но уже не един­ственной. Все новые и новые формы образования уже прокладывают себе путь в современную школу. В нашей школе нетрадиционные фор­мы обучения практикуются несколько лет. Мы осознаем, что находим­ся в самом начале этого большого пути трансформации школы. Неко­торые из новых форм описываются в этой книге. Мы ни в коей мере не претендуем на право обладания какой-либо истиной и не рассматри­ваем представленные материалы как рекомендации. Наверное, в дру­гих школах наработано много своего интересного. Скорее, это при­глашение к общему разговору.

Информация из журнала "Директор школы", выпуск №2, 2006 года (А.М.Каменский, З.Ю. Смирнова "Внеурочные технологии как альтернативные формы образования (практическое пособие)")

:
2006
" -2006"
1 " -2007"


© , :
© , - WebMar.ru
.